Национальный интерес как основа правовой системы национального государства. Смирнов П.И.

Национальный интерес как основа правовой системы национального государства. Смирнов П.И.

Национальный интерес как основа правовой системы национального государства / Правовое государство и ответственность личности: Коллективная монография / Под ред. С.И.Дудника, И.Д.Осипова. – СПб.: Санкт-Петербургское философское общество, 2011. – 274 с. 0, 7 п.л. С.178-190.

Смирнов Пётр Иванович.

НАЦИОНАЛЬНЫЙ ИНТЕРЕС КАК ОСНОВА ПРАВОВОЙ СИСТЕМЫ НАЦИОНАЛЬНОГО ГОСУДАРСТВА

Законотворческая деятельность Государственной Думы РФ, бесспорно, протекает весьма интенсивно. В 2010 году Думой принято, судя по выступлениям ее председателя Б.Грызлова, около 450 различных законов. И это понятно. Правовая система призвана подытоживать и регулировать «опыты быстротекущей жизни», отвечая на ее запросы. Однако в основе правовой системы национального государства должно существовать (и в ряде государств существует, например, в США) некое устойчивое ядро, а именно, Конституция страны, которое желательно сохранять в практически неизменном виде как можно дольше. Российская история в прошлом столетии дает обратный пример. Рядовому человеку трудно сразу вспомнить общее количество  конституций, действовавших в досоветский, советский и постсоветский периоды, в том числе, и «всенародно принятых». Столь частую смену правовой основы нашего государства можно объяснить разными причинами, причем не последней из них следует считать излишнюю обусловленность наших конституций внешними по отношению к существованию государства идеологическими причинами.

Можно высказать предположение, что и Конституции 1993 года, по которой мы ныне живем, требуются серьезные, если не сказать, коренные, изменения.

Необходимость изменений вызвана не только тем, что ее легитимность сама по себе весьма сомнительна, о чем пишут видные юристы, Согласно одному из анализов результатов референдума по ее принятию она набрала всего от 23% до 35% от общего списочного числа избирателей. Кроме того ее принятие сопровождалось грубейшими нарушениями даже «правил проведения референдума», установленных Ельциным, незаконных самих по себе [1]. В конце концов, легитимность какого-либо установления может укрепляться в результате многократного практического применения (тогда возникает некая аналогия с принципами действия обычного права).

Изменения требуются также не только потому, что Конституция 1993 г. «несет на себе печать метаний из одной крайности в другую российской верховной власти» [2, с.23]. И поэтому, нужно сглаживать следы подобных метаний и придавать главному документу страны логически стройный вид.

Наконец, необходимость изменений обусловлена и не тем, что эта конституция  идеологически направлена. Очевидно, что она составлялась на основе очередной «правильной» идеологии, заимствованной ее авторами из некритически воспринятого опыта западной демократии. Цель ее принятия состояла в возможно быстром переходе от «тоталитарного общества» к «современному», от «патерналистско-криминогенного  квази-государства» к «правовому» и т.п. [3, с.12-14 и др.].

Любая конституция должна строиться на основе определенной идеологии, если, конечно, считать, вкратце, идеологию «системой утверждений относительно ценностей и фактов» [4, с.35], а не «совокупностью разнородных более или менее упорядоченных иллюзорных идей, концепций, мифов» и т.д. [5, с.352]. В идеологии могут быть иллюзорные элементы, но не они определяют ее содержание.

В этой связи вызывает удивление статья 13 Конституции РФ, особенно пункт 2, в котором говорится, что «никакая идеология не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной». Трудно придумать более нелепое утверждение, поскольку без той или иной идеологии никакое общество и никакое государство не могут длительно существовать и устойчиво развиваться. Духовное единство общества и государства может быть обеспечено лишь на основе единой идеологии. По словам профессора Преображенского, «разруха начинается в головах» (Булгаков, вероятно, перевел на простонародный язык мысль О.Конта об анархии умов как  предпосылки и следствия Французской революции, а также связанных с нею ужасов). Сказано также (и намного раньше), что «если царство разделиться в самом себе, не может устоять царство то; и если дом разделиться сам в себе, не может устоять дом тот» [6]. Без наличия национальной идеологии вся правовая система (равно как и практическая политика руководства страны) может представлять собой лишь более или менее осмысленный набор правовых актов (и практических действий во внешней и внутренней политике).

То есть, проблема состоит не в том, чтобы иметь или не иметь государственную идеологию: ее наличие обязательно для существования государства. Проблема состоит лишь в выборе конкретной идеологии из массы возможных. Причем критерием отбора идеологии является ее способность защищать коренные интересы граждан той или иной страны.

На наш взгляд, главная причина необходимости изменений Конституции РФ заключается в том, что идеология, положенная в ее основу, весьма поверхностным, внешним образом соотносится с коренными интересами граждан России и неспособна защитить их в должной мере. Чтобы аргументировать это положение, необходимо рассмотреть основы построения идеологии национального государства. В чем же состоят эти основы?

При ответе на этот вопрос необходимо рассмотреть, по крайней мере, три теоретические проблемы, которые должны быть взаимоувязаны при выборе (конструировании) идеологии национального государства: 1) проблему национальной идеи, 2) проблему общих принципов существования любого государства, 3) проблему основного национального интереса. Рассмотрим их поочередно.

Любая страна нуждается в  национальной идее в качестве ориентира развития и проведения внутренней и внешней политики, имеющей целью обеспечить благополучие собственных граждан. Россия в этом смысле — не исключение. Однако, в настоящее время среди обществоведов нет согласия относительно конкретного содержания этой идеи. На конференциях, посвященных проблемам  гражданского общества, высказывалась мысль, что нашей национальной идеей должна стать  идея построения упомянутого общества в пореформенной России. В СМИ звучало утверждение, что эта идея может воплотиться в «образе успешного человека», достигающего своих целей в новых условиях. Не забыта также и мысль о миссии России как своеобразного моста, соединяющего культуры Европы и Азии, и т.п. В Интернет пишут также об «укреплении международного престижа»,  «сохранении территориальной целостности» и пр. [7].

Крайне важно и то, что, нет согласия и относительно пути, следуя которому можно обрести названную идею. Утверждалось, например, что национальную идею «придумать невозможно», ее нельзя «заказать команде образованных чиновников», а что «она должна родиться» [8, с.4]. Нет также более или менее ясного представления о механизме и возможных препятствиях воплощения ее  в реальность, о ее возможных носителях и противниках и т.д.

Коснемся, прежде всего, пути обретения национальной идеи и механизма ее воплощения в жизнь. Можно согласиться, что национальную идею нельзя «придумать» (как некую абстрактную теоретическую конструкцию) и заказать (в качестве практических рекомендаций). Но едва ли следует надеяться, что она «может родиться» сама собой. Неужели этому послужит счастливая случайность? А из какого лона национальная идея явится свет божий? По чьей воле она осенит разом все общество?  Упование на самозарождение национальной идеи подобно надежде на чудо, но едва ли людям, в том числе, обществоведам следует надеяться на чудеса. Поэтому долг обществоведческого сообщества, состоит, во-первых, в том, чтобы попытаться выявить содержание национальной идеи и сформулировать ее. Вторая задача обществоведов –  донестисодержание идеи до широкого общественного мнения и законодательных органов. Наконец, долг законодателей — ввести конкретную формулировку национальной идеи  в качестве основополагающего принципа в Конституцию страны, а далее — внести необходимые поправки во все разделы законодательства, попадающие под влияние этого принципа.

Иначе говоря, выявление и формулирование национальной идеи – два взаимосвязанных процесса. Они должны протекать на основе понимания общих принципов существования государства, с учетом реальной ситуации, в которой оказалась Россия, в также правильно понятого национального интереса.

Относительно общих принципов существования государства полезно обратиться к представлениям Н.Я.Данилевского, опирающегося на идеи И.Бентама и других европейских мыслителей.

Во-первых, согласно Данилевскому, поскольку «государство и народ суть явления преходящие, существующие только во времени, … только на требовании этого их временного существования могут основываться законы их деятельности… Тут нет места закону любви и самопожертвования» [9, с.27]. Иначе говоря, государство и народ не обязаны иметь какую-то идею, не связанную с принципом собственной «здраво понятой пользы», не обязаны нести некую миссию (например, быть «передовым отрядом в строительстве самого справедливого общества», «мостом между Европой и Азией» и т.п.).  Во-вторых, «государство есть …такое состояние общества, которое обеспечивает членам его покровительство личности и имущества», а также «жизнь, честь и свободу национальную» [10, с.186]. Иначе говоря, государство обязано обеспечить достойную жизнь каждому своему гражданину и всей нации в целом. По сути, слова Данилевского являются формулировкой национального интереса, соблюдение которого является высшей обязанностью государства и, одновременно, национальной идеей любой страны. Иначе говоря, национальная идея есть четко и ясно заявленный основной национальный интерес.

Коснемся конкретнее отдельных формулировок национальной идеи, анализ которых полезен для выявления содержания национального интереса.

Выше отмечалось, что согласно одной из точек зрения построение гражданского общества должно стать в настоящий момент национальной идеей России. Насколько же в идее гражданского общества отражен коренной национальный интерес?

Спору нет, построить гражданское общество – действительно полезно с точки зрения национальных российских интересов. Но с учетом нашего недавнего опыта «строительства самого справедливого общества на земле» (коммунизма),  «перестройки»,  «гласности» и «радикальных экономических реформ», «строительства правового государства» подобное совмещение национальной идеи и национального интереса вызывает оправданный скепсис. Во-первых, можно ли в реальности поставить знак равенства между «национальным интересом» и «гражданским обществом»? Может быть, между ними столь же мало общего,  как между «национальным интересом» и «строительством коммунизма»? Во-вторых, не является ли идея о гражданском обществе очередным отвлекающим объектом, призванным «занять» внимание людей и направить их энергию в нужное для кого-то, но бесплодное для нации русло? В-третьих, действительно ли люди, проповедующие идею строительства гражданского общества, хотят того, о чем якобы хлопочут? В-четвертых, и теоретически это самое главное возражение, не происходит ли здесь подмена цели (конечной ценности) средством (инструментальной ценностью)? Почему, например, в конкретных условиях и временно для обеспечения национального интереса нельзя использовать диктатуру? Ведь пользовались же этим средством римляне — народ, в высшей степени одаренный здравым политическим смыслом.

Вызывает возражение в качестве формулировки основного национального интереса  и утверждение, согласно которому «главным и всеобъемлющим императивом» нашего времени является «выживание и процветание России» [11, с.18]. Казалось бы, с этой формулировкой можно согласиться, ибо что можно возразить против «выживания и процветания России»?

Однако еще из работ Г.Лебона известно, что привлекательные абстракции («свобода», «общечеловеческие ценности», «права человека», «демократия», «суверенитет»,  «рыночные реформы» и пр.) вполне могут использоваться для ориентации общественного  мнения в нужную сторону и для сокрытия истинных целей людей, пускающих в оборот подобные выражения. Применительно к российским реалиям, слово «приватизация» на деле может означать «депривация»,  т.е. «обездоливание», «лишение собственности» основной массы населения. Следует поэтому  весьма осторожно подходить к подобным абстракциям, особенно когда они высказаны или отредактированы идеологами наших недавних «реформ».

Но если даже не ставить под сомнение искренность и добрые намерения лиц, ратующих за «выживание и процветание России», вполне законны и необходимы вопросы по существу: о какой и чьей процветающей России идет речь? О России как процветающей колонии США? О России,  принадлежащей кучке олигархов? О России, управляемой привилегированным меньшинством «прогрессивно мыслящих интеллигентных людей» или «новых русских»? Ведь после Петра I, Россия «выживала» и даже временами «процветала», но в чьих интересах? Разве не были США в свое время весьма «процветающей колонией» Англии?  Почему же они отказались от этого статуса? Что уж говорить о Германии, которая, несомненно, «расцвела» при Гитлере? Поэтому без дальнейшей конкретизации словосочетание «процветающая Россия» не может быть признано в качестве наименования основного национального интереса.

Аналогичные соображения можно высказать и относительно «международного престижа», «территориальной целостности» и т.п., т.е. о ценностях весьма важных и нужных, но являющихся инструментальными по отношению к задаче государства обеспечивать «членам его покровительство личности и имущества».

В этом принципиальном положении о задачах государства, высказанном Данилевским, отражен главный национальный интерес, что отмечалось выше. Однако оно нуждается в прояснении, конкретизации и, отчасти, переформулировке на современный язык. Это необходимо, чтобы национальный интерес понимался всеми практически однозначно и чтобы он мог быть отражен в  конституции страны (а далее и в других законодательных актах).

Следует отметить, что в Конституции РФ 1993 года нет удовлетворительного отражения основного национального интереса. Во второй статье ее есть некое приближение к описанию этого интереса, но весьма абстрактное и туманное. Как известно, эта статья гласит: «Человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина – обязанность государства». Некоторые считают эту статью «самым конструктивным демократическим элементом» конституционного строя современной России [12, с.25].

Трудно понять, чем, какой логикой, руководствовались авторы подобного утверждения. Ведь из текста статьи неясно, о каком человеке и о каком гражданине идет речь. Если понимать его буквально, то речь идет о любом человеке и гражданине любойстраны. Из содержания упомянутой статьи неясно также, чьи права и свободы обязана защищать РФ. Формально ими могут быть права и свободы гражданина Израиля Б.Березовского, когда тот становился членом Совета Безопасности России. Равно как права и свободы Барака Обамы или Уссамы бен Ладена. Возможно также понимание формулировки этой статьи в духе  известного анекдота советских времен (Представителя малой народности, вернувшегося из Москвы, земляки спрашивают: «Правда ли, что у нас «все во имя человека, все для блага человека?». – «Правда, — отвечает вернувшийся. — И я видел этого человека!»). Возможно, в упомянутой статье «подразумевается», что речь идет о гражданине России и человеке, как жителе страны, но в законодательных актах, тем более в Конституции, не должно быть неких «фигур умолчания», когда смысл того или иного положения «подразумевается».

В любом случае, эта статья не защищает (и не защитила по факту) права и свободы основной массы российских граждан, которых ельцинский режим лишил денежных сбережений, собственности на средства производства, и которым годами не выплачивал зарплату, пенсии и пособия, сокращая продолжительность их жизни. Известно (из личного опыта автора) что в период «радикальных реформ» в шахтерском городе Инте детей нередко кормили кашей, сваренной из комбикорма для скота.

Подобные странные, если не сказать «дикие», вещи возможны в немалой степени потому, что ясно и недвусмысленно основной национальный интерес в этой конституции не заявлен, он, видимо, тоже «подразумевается». А ведь именно его обязано воплощать и охранять всей своей деятельностью государство.

Попытаемся конкретизировать формулировку основного национального интереса. Вероятно, некоторым читателям старшего поколения (равно как защитникам «прав человека» и отдельным сторонникам либеральных взглядов) покажется не вполне политкорректным утверждение, что принципиально верное и более конкретное (по сравнению с Данилевским) понимание национального интереса высказали в свое время идеологи пиночетовского переворота. Хотя моральные устои этих лиц могут быть поставлены под сомнение, учитывая человеческие жертвы во время и после переворота, но принципиально верные мысли могут высказываться людьми и с сомнительной нравственностью. От этого принципы не могут утратить своей истинности и значения.

Упомянутые идеологи, оправдывая необходимость переворота, заявили, что  «цель государства – всеобщее благо,  которое правительственная хунта определила как «совокупность условий,  позволяющих всем чилийцам и каждому в отдельности реализовать себя как личность». …. Общее благо не есть благо государства. Но оно не есть также и благо большинства или, тем более,  меньшинства.  … Это совокупность условий,  позволяющих всем членам общества и каждому в отдельности достичь своего подлинного индивидуального блага (курсив мой – П.С.).   … Общее благо – это цель,  достичь которой полностью никогда не удастся. … Тем не менее, государство по мере своих возможностей должно всячески стремиться к ней» [13, с. Б12].

С точки зрения конкретизации национального интереса крайне важными оказываются упоминание о «всех чилийцах» и «каждом» в отдельности», поскольку речь идет не о благе человека вообще, но о чилийце как гражданине Чили.

Учитывая сказанное, национальный интерес можно определить, в первом приближении, как совокупность условий, обеспечивающих развитие каждого представителя нации (равно – гражданина государства).  При этом отдельное государство не обязано создавать и обеспечивать условия для развития любого человека, жителя планеты. Оно обязано делать это только по отношению к своим гражданам. По отношению же к гражданам других стран оно обязано делать это лишь на основе взаимности, в рамках международного права или по соглашению с другим государством (хотя, конечно, может делать добрые дела по соображениям гуманности). Применительно к России национальный интерес должен пониматься как совокупность условий, обеспечивающих развитие каждого гражданина России.

В свою очередь, эту формулировку также следует уточнить, опираясь на простейшее представление о человеческой природе. Человек –  сложное существо, микрокосм, как его называли греки, и его можно рассматривать в трех основных ипостасях: природной, социальной и духовной (человек природное, социальное и духовное существо). Следовательно, совокупность условий, создаваемых и защищаемых государством, призвана обеспечить надлежащее развитие всех упомянутых сторон человеческой природы.

Соответственно, статья 2 Конституции (или аналогичная) должна была бы звучать примерно так: «Высшей ценностью в Российской Федерации признается гражданин России (ее гражданин), его жизнь, достоинство, права и свободы. Государство обязано создавать и защищать условия, позволяющие каждому своему гражданину  реализовать себя как природное, социальное и духовное существо».

К каким, вполне очевидным, следствиям могло бы привести выполнение государством обязанностей в соответствии с подобной формулировкой данной статьи?

Создание условий для самореализации каждого гражданина как природного существа должно привести к укреплению биопотенциала населения России и его расширенному воспроизводству. В первую очередь, это касается русского народа, без сохранения и, отчасти, оздоровления которого невозможна целостность РФ. А к чему приводит разрушение целостности государств хорошо известно из печального опыта развала СССР и Югославии. Современная демографическая политика российского государства в этой связи отчасти заслуживает поддержки, хотя упор на материальные стимулы явно недостаточен. Коренное население, так называемых, «развитых, европейских стран неуклонно сокращается, хотя материальные условия жизни в них пока намного выше российских. Требуются меры духовного плана, но освещение их выходит за рамки данной статьи.

Самореализация человека в социальной сфере должна иметь результатом мощный средний класс и более справедливое распределение собственности  на средства производства. Лишь наличие этого класса способно обеспечить необходимый минимум общественного согласия. Численность его должна быть доведена до 60-70% от общей численности населения, тогда как ныне по оптимальным  (не фантастическим) подсчетам  доля среднего класса не превышает 25%, а по трезвым оценкам – 12-15% [14].

Необходимо выработать долговременную политику, направленную на изменение результатов пресловутой «приватизации». Собственность в России действительно должна стать доступной для каждого ее гражданина. Конкретные меры по осуществлению этой политики требуют специального обсуждения. Однако должны подвергнуться нравственному осуждению и общественному остракизму как идеологи приватизации, так и наиболее успешные «прихватизаторы». На людях определенного сорта всегда должна «гореть шапка» (да и на их потомках тоже, если они пользуются плодами преступлений своих родителей).

Создание мощного среднего слоя («хозяев») – первейшая задача модернизации российского общества, хотя, похоже, власть имущими эта задача не понимается. Эксперимент в Сколково, даже при его успешном результате, может оказаться очередной «потемкинской деревней», если не будет модернизирована социальная структура России, где найдутся люди, «жаждущие» научно-технических достижений и «впитывающие» их. Без реальных хозяев технологическая модернизации «зависнет» как программа в компьютере. Правда, эту социальную модернизацию, которая призвана воспроизвести социальную структуру западного общества следует считать лишь тактической задачей. Длительной существование рыночной цивилизации, признаки которой доминируют в западном обществе, сомнительно. В ближайшей перспективе ему потребуется собственная перестройка  [15, с.136-167].

Мощный слой хозяев является необходимой социальной предпосылкой для  формирования ряда важнейших духовных качеств российского гражданина, в частности, патриотизма. Чтобы стать подлинным гражданином, хозяином страны,  большинству людей необходимо иметь не только формальные права гражданина и человека, отраженные в законодательных актах. Им мало иметь также историческую память и чувство любви к родной природе и собственному народу, т.е. чисто духовные качества. Их достаточно разве что подвижнику, почти святому, подобному пушкинскому Пимену («Борис Годунов»). Обычному же человеку необходима некая мера «своего», «кровного», которое необходимо защищать. Это — непременное условие возникновения в рядовом человеке стойкого «хозяйственно-патриотического» чувства. В противном случае, многие попытаются, действуя по известной пословице, поискать место «где лучше».

Необходимо помнить, что слово «Родина» несет в себе не только нравственно-эмоциональное содержание, связанное с историей народа и милыми с детства картинами природы. Оно заключает в себе практически-правовой смысл, согласно которому Родина – это место на Земле, где человек является хозяином по праву рождения. Он получает от предков оплаченное их кровью право «решать судьбу народа и державы» и, если хочет прожить достойную жизнь, обязан защитить его и передать  потомкам. Очевидно также, что только наличие слоя  хозяев-собственников способно обеспечить необходимый минимум общественного согласия.

Духовное развитие граждан России предполагает также опору на тысячелетние традиции национальных  культур всех российских народов, укрепление исторической памяти, возрождение национальной идентичности. Только в этом случае возможны: 1) принятие каждым гражданином личной ответственности за происходящие в стране события, и 2) формирование духовного единства страны. В этой связи настоятельно требуется изменение  статьи 43  Конституции РФ, где гарантируется лишь основное общее (9 классное) образование. Эта статья недостойна современного общества, особенно с учетом объявленной политики модернизации страны. Необходимо вернуться к норме советской Конституции, в которой гарантировалось бесплатное получение полного среднего (11-ти классного) образования.

Создание условий для самореализации человека как природного, социального и духовного существа является национальным интересом России на все времена, а соблюдение его должно стать национальной идеей России в настоящий момент. Закрепление его в Основном Законе страны позволит проводить осмысленную внутреннюю и внешнюю политику. Адекватное понимание национального интереса, вкупе с реальными шагами со стороны государства по его воплощению, явится надежной базой для постоянного и неуклонного движения страны из ситуации катастрофы, в которой она оказалась в конце XX -го начале XXI.-го вв. [16., с.19; 17, с.126-130; и др.], успешной модернизации, а далее «выживания и процветания России» и т.д. Надо полагать, изменение второй статьи Конституции РФ потребует уточнения ряда других ее статей, чтобы привести их в соответствие с предлагаемой формулировкой, но это уже задача для профессиональных юристов.

 

Литература.

  1. Лукьянова Е. Из истории беззакония (К 15-летию Российской конституции / http://www.specletter.com/elections/2008-12-12/print/iz-istorii-bezzakonija-k-15-letiju-rossiiskoi-konstitutsii.html.
  2. Становление новой российской государственности: реальность и перспективы (открытый доклад) / Отв. ред. Г.Бурбулис. – М.: Изд-во УРСС, 1996.
  3. Становление новой российской государственности : реальность и перспективы  – М., 1996.
  4. Смелзер Н. Социология: пер с англ. – М: Феникс, 1994.
  5. Овчаренко В.И., Грицанов А.А. Идеология /  Социология: Энциклопедия / Сост. А.А.Грицанов и др. – Мн: Книжный дом, 2001.
  6. Мк. 3. 24-25.
  7. ФОМ > Национальные интересы России / http://bd.fom.ru/report/cat/pow_exa/of011401.
  8. Моисеев Н.Н. Есть ли у России будущее? Попытка системного анализа проблемы выбора.  М.: Изд-во «Апрель-85». 1996.
  9. Данилевский Н.Я. Россия и Европа. Взгляд на культурные  и политические отношения славянского мира к романо-германскому. Изд.6. СПб: Издательство «Глаголь», издательство С.-Петербургского университета. 1995.
  10. Данилевский Н.Я. Россия и Европа..Изд.6. –  СПб., 1995.
  11. Становление новой российской государственности: реальность и перспективы (Открытый доклад). Отв. ред. Г.Бурбулис. – М.: изд-во УРСС, 1996.
  12. Становление новой российской государственности: реальность и перспективы . – М., 1996.
  13. Декларация принципов военного вмешательства / Московские новости, 1993 г. 21 февраля.
  14. Привалов А. Сколько граждан России относится к среднему классу / www.4p.ru.
  15. Смирнов П.И. Социология личности. Учебное пособие.2-е изд.  – СПб.: СПбГИПСР, 2007.
  16. Моисеев Н.Н. Есть ли у России будущее? М. 1996.
  17. Осипов Г.В. Российская социология в XXI веке. Приложение 5. М., 2003.

Сведения об авторе

Фамилия, Имя, Отчество Смирнов Петр Иванович
Место работы Факультет социологии СПбГУ, кафедра теории и истории социологии
Должность Профессор
Ученая степень, звание Доктор философских наук, профессор
Тема доклада, тезисов НАЦИОНАЛЬНЫЙ ИНТЕРЕС КАК ОСНОВА ПРАВОВОЙ СИСТЕМЫ НАЦИОНАЛЬНОГО ГОСУДАРСТВА 
Адрес и полное наименование организации Санкт-Петербург, ул.Смольного, д.1/3, Факультет социологии Санкт-Петербургского государственного университета
Адрес электронной почты smirnovpi@mail.ru
Контактный телефон Д. 272-55-15
0
Поделиться

Комментарии


Для комментирования, необходимо авторизоваться или зарегистрироваться